быть в порядке. И…
— Грац, Накамура, — перебил Сайто. — Спасательная операция, выживший Спящий. Собрала все галочки по сайд-квестам.
Михо привычно вспыхнула, её перебил хохот Банни за спиной. Мальчишка давно сместился со своего места, теперь нагнал Юки и снова пристал с расспросами:
— Короче, начнём сначала! А вначале надо содрать кожу, так? Как содрать с ящера кожу?
Банни даже не пытался приглушить восторженный голос. Яма-сан, видимо знакомый с ним по прошлым походам, только вздохнул и потёр переносицу. Михо едва заметно скривилась, бросила на Юки взгляд, полный непонятной надежды. И только Сайто и Мори-сэнсэй словно не обратили никакого вниманья на странную тему для разговора.
— Я никогда не готовил ящериц, — устало повторил Юки.
— Так потому я и спрашиваю азы!
— Не знаю, насчёт ящеров, авангард, — неожиданно включился Мори-сэнсэй, — но у змей кожа прочная, стягивается как чулок. Спящий вряд ли подскажет… Но, возможно, вместо кулинарных профессий стоит обратиться к таксидермии?
— Нахрена мне чучело? — почему-то обиделся Банни. — Оно же целое! А мои дорогие друзья любят кровь и мелкую нарезку. Если я узнаю как резать, готовить потом будет проще!
— Ты реально, что ль, собрался жрать драконидов? Вряд ли их мясо — рарный деликатес.
— Попробовать стоит! Рагу-шашлык-жаркое… Тем более, у нас рукастый повар в отряде.
Банни светло улыбнулся, тье сделали полукруг. Юки глянул повнимательней и решил придержать просящийся с языка вопрос про «крышу». С одной стороны, вроде всё ясно. С другой, Юки краем уха услышал, что этот Банни S-ранга. А кроме Алет-сана нормальных «эсок» Юки, пожалуй, не видел. Он сам в их число точно не входил. Сайто… Ну, у Сайто шансы были.
— Шашлык-шашлыком, а жрать-то и правда хочется… Эй, Яма-сан! Юки и без того был уставшим, а сейчас вот вообще! Точно тебе говорю. Давай остановочку, а?
— Рано, — отсёк лидер даже не обернувшись. — И будьте тише.
Юки вздохнул. Дядя не первый раз пытался использовать репутацию и важность Спящего, но раньше обходился бонусами от Ассоциации. Юки иногда звонили, уточняли какие-то детали, что раздражало до крайности. К счастью, дядя Такеши понимал всё сам и старался не перегибать.
Холодный серый рассвет перекрасил листву из кровавой в пожухло-бурую. Деревья стали походить на вешалки у нерадивой хозяйки: на грязных палках болталось бесформенное одноцветное бельё, выстиранное в чём угодно, кроме чистой воды. Ветер то и дело срывал клочки этого «белья» и сносил в появившийся по правую руку овраг. Неглубокий, слегка обожжённый по краям. Над оврагом клочьями висел туман. Вместо гари оттуда воняло тухлой сыростью.
Стена, кусты, руины, угловая башенка — всё это осталось далеко за спиной. Юки и отряд прошли знакомые места ещё до предрассветных сумерек и теперь следовали указаниям Михо. Видящая быстро вернула отряд на запланированный маршрут. Болото они обогнули. Ключ лежал на прямой в десятках километров к востоку.
— Встаём на отдых, — негромко скомандовал Яма-сан. Сзади послышалось облегчённое нытьё Банни. Даже он и дядя Такеши взялись экономить слова вместе с силами.
Михо выглядела немногим бодрее недавних скелетов, да и сам Юки передвигался словно зомби. Окружающий пейзаж угнетал. Юки всеми силами пытался не спать на ходу, боялся провалиться в дремоту с автопилотом. Стоило расслабиться, как воображение воскрешало в памяти стеклянные глаза Сайто и превращало привычный смех дяди в кошмарный закадровый хохот.
Пару часов назад Мори-сэнсэй всучил крышку от термоса, полную всё тем же странным отваром с орегано. И вот сейчас Юки снова печально смотрел на дно этой крышки. Хотя дна видно и не было — густая полупрозрачная жижа с тёмными вкраплениями перемолотой травы с глубиной становилась практически молочной. Грязно-молочной.
— Поспать вы мне не дадите? — мрачно уточнил Юки. Делать первый глоток он не торопился, от жижи подташнивало. — Да и есть хочется.
— Пей, — попросил-приказал Мори-сэнсэй. Юки вздрогнул, вздохнул: спорить с потусторонним голосом врача он не мог.
Пришлось давить позывы к тошноте и пить, пить, пить. Вязкий кисель не тёк толком в горло, мешал делать быстрые глотки. Хочешь не хочешь, а удовольствие растягивалось само.
Мори-сэнсэй довольно кивнул, убедился, что крышка опустела, и закрутил её на такой же пустой термос:
— Не волнуйся, Спящий, больше не будет. Этот сбор я и ещё пара моих опытных друзей разработали специально для вас. Для тебя и огненных братьев версии немного разнятся. Всё же огонь — это огонь. Он резкий, ему надо чего покрепче. Особенно этому мальчишке Хару. А ты у нас ровный, спокойный. Твои эмоции легко держать в узде, ты прекрасно справляешься с ними и без помощи моих травок.
Юки нахмурился, силясь подобрать ответ. С одной стороны, он вроде бы привык, что его без него изучают все кому не лень. Особенно Аткинсон, раз уж Юки добровольно отдал тому свою кровь. С другой, натыкаться на результаты «опытов» в обычной жизни, в обычных рейдах и — тем более — в тяжёлых рейдах, Юки не нравилось. Почему-то каждый считал своим долгом лишний раз напомнить, насколько Юки известен, знаменит и беззащитен как подопытная крыса.
— Что же… Благодарю, — выдавил он из себя. Краем уха уловил про разрешённые три часа отдыха и поспешил обустроить место.
Коврик, спальник, подушка. Автоматические действия, к которым Юки давным-давно привык. Это в первые пару походов установка палатки была чем-то новым, а ночь под открытым небом — героическим. Сейчас Юки было попросту наплевать, где и как он отключится. Три часа слишком мало. Три часа — это хоть что-то.
— Куда⁈ — голос Банни долетел уже на границе сна. — А спец-блюда от шефа?
— Жареные кишки драконида? — язвительно уточнил Сайто. — Сорян, лут с мобов никто не собрал.
Банни ответил что-то капризное, голос Яма-сана смазался, послышался треск веток. Запах костра Юки уже не почувствовал. Провалился во тьму.
В ней то и дело появлялись рамки от сообщений системы. Одна за другой трансформировались в чёрно-белые эпитафии. В этом хаосе мелькали маски лиц — узнаваемые и нет. Вскоре весь мрак затопил золотой кисель с искрами-вкраплениями, гипсовые лица всплывали одно за другим, открывали одинаково матовые стеклянные глаза. Хоть в них и не было зрачков, Юки всё равно казалось, что все смотрят на него.
Маски сменялись. Черты лица Сайто в них давно растворились. Сначала на Юки со всех сторон смотрела Хотару-сан, потом погибшие проходчики, о которых Юки читал в новостях, кто-то из Спящих, не сумевших выбраться из разлома, следом выплыли маски в алых повязках. Такая повязка была у одного из погибших в Токийских вратах. Между масками из воды показались молитвенные чётки Джина, талисманы, талисманы, талисманы.
Маски разом открывали и закрывали рты, из уголков губ сочилась вязкая золотая жижа. Юки тонул в какофонии звуков. Немыслимо и странно они складывались в вопрос «почему?»,
